06.02.2012  Эксперт: до реальных исследователей доходят копейки

   В РФ нет четкой и понятной процедуры получения патента, регистрации авторских прав, и это мешает продавать научный продукт, отмечает директор центра прикладных экономических исследований и разработок Института развития образования ГУ ВШЭ Татьяна Абанкина, комментируя статью премьер-министра России Владимира Путина «О наших экономических задачах».
   В: В статье В.Путин ставит в зависимость инновационное развитие страны от международной конкурентоспособности нашей высшей школы. Фактически он называет это национальной задачей. Как вы считаете, на каком уровне по сравнению с образовательными центрами других стран находится наша высшая школа?
   О: С точки зрения преподавания мы не очень отстаем. Но что касается научно-исследовательской работы и ее представления международным институтам, то тут есть очевидные проблемы. Дело в том, что международные рейтинги ориентируются на несколько векторов. Во-первых, они рассматривают вузы как ключевых субъектов в экономике знаний. Очень важным показателем здесь является не столько объем научно-исследовательских работ, выполненных по заказу, сколько доходы вуза, полученные от выполнения научных исследований, от продажи своих программ и технологий. Наши вузы с этой точки зрения находятся почти на нулевом уровне. У нас нет четкой и понятной процедуры получения патента, регистрации авторских прав.
   Другой проблемой является отсутствие переводов российских научных программ на другие языки, которые мы могли бы продавать. Получается так, что наши программы оказываются не очень востребованными даже в рамках СНГ.
   Наши вузы не могут участвовать в глобальных научных исследованиях. В этом процессе учитывается уровень международной интеграции, которая выражается в количестве иностранных студентов, иностранных преподавателей, совместных научных исследований. По этому показателю Россия значительно отстает.
   Кроме того, мы очень мало публикуемся в рецензируемых международных журналах. Надо, чтобы наши исследования цитировались и на них ссылались. Наши публикации появляются крайне редко, по объему мы отстаем в 10 раз. Другой смежной проблемой является то, что очень узкий круг исследователей публикуется в международных журналах. Везде оценивается доля научных сотрудников, участвующих в процессе. То есть широта охвата и представительство.
   В: Что необходимо сделать, чтобы наша высшая школа стала конкурентоспособной на международном уровне?
   О: Надо приложить очень большие усилия. Во-первых, в направлении оформления авторских прав и патентов, чтобы превратить наши исследования в продукт, который можно продавать.
   Во-вторых, это гораздо более широкое включение в глобальное образование. Тут немаловажную роль играет Болонский процесс, который сейчас встречает сильное сопротивление среди российского научного сообщества. Его нужно рассматривать как взаимное признание дипломов. Если мы не согласуем наши дипломы, дисциплины, учебный процесс, то мы никогда не включимся в глобальное образование.
   В-третьих, надо работать над публикациями и расширять свое присутствие в международном исследовательском процессе. Нельзя стать конкурентоспособными внутри одной страны.
   В: Как вы оцениваете нынешний уровень финансирования науки?
   О: Несмотря на кризис, в последние годы осуществлялось довольно хорошее финансирование науки. Было очень много программ по созданию университетов, исследовательских центров, осуществлялась поддержка инновационных программ вузов в рамках приоритетного проекта «Образование». К сожалению, в полном объеме это все не заработало. Многое пошло на компенсацию того отставания материально-технической базы, которое произошло из-за отсутствия финансирования в 90-х годах.
   Однако эти средства шли на оборудование, оснащение, а до преподавателей – креативного класса – эти средства не доходили. Поэтому преподавательская зарплата и благосостояние ученых остаются неконкурентоспособными по сравнению с другими областями.
   В: Путин ставит задачу иметь к 2020 году несколько университетов мирового класса. Как вы считаете, какие университеты имеют шанс стать такими?
   О: Конечно, есть такие вузы в России. Это МГУ, Санкт-Петербургский государственный университет. Наверное, это наши физико-технические вузы: МФТИ, МИФИ. Может быть, часть технических отраслевых вузов, которые имеют интересные разработки в нефтегазовом секторе, в металлургии, а также в области криогенных технологий.
   Большие сомнения у меня по поводу наших гуманитарных вузов. В последнее время не было серьезных прорывов в гуманитарных науках. Кроме того, мы перешли здесь на заимствованные учебники, кальки по социальным дисциплинам, а своих авторских программ, курсов у нас не так много.
   В: В статье говорится о том, что будет увеличено финансирование научных фондов. Как у нас сейчас обстоят дела на рынке грантов?
   О: На Западе поддержка более адресная, фактически она персональная. Гранты не обрастают большим объемом бюрократии, как у нас. У нас очень большая часть гранта, почти треть, тратится на административные и бюрократические расходы. Когда вуз получает грант, то сразу начинают создаваться бюрократические структуры, которые занимаются документооборотом и обслуживанием гранта. Они распределяют средства, объявляют конкурсы. Но до реальных исследователей доходят копейки.
   ИА "Альянс Медиа" по материалам газеты "Взгляд"